Генерал Панфилов, комиссар Егоров и начштаба Серебряков. Калашников. 1941 г.
Иван Васильевич Панфилов
Да… Второй раз ты приезжаешь сюда…
Слова плохого от тебя не слыхал.
Все: «это делать надо…», «пожалуйста» да «прошу вас»… Странный ты генерал.. Больно задушевный у тебя приказ…
А ведь, как вижу, все слушаются…
( Житель деревни Софьино Иван Тимофеевич,
начало ноября 1941 / Баурджан Момыш-Улы «За нами Москва» ( Воспоминания)
Через месяц после начала не объявленной войны в Алма-аты прибыл военный комиссар Киргизии Иван Васильевич Панфилов с назначением сформировать дивизию ополчения.
На территорию пустующих школ потянулись будущие бойцы Панфиловской дивизии.
Новобранцы в подавляющей своей части были не совсем молодыми — в среднем в возрасте 30-35 лет. Перед Панфиловым, как и перед многими другими командирами Красной Армии, поставили нелегкую задачу — в самое короткое время обучить бывших гражданских военному делу.
18 августа 1941 года дивизия была отправлена на Ленинградский фронт, где была включена в резерв главного командования.
В октябре 1941 дивизию перебрасывают под Москву — она высаживается на станции Волоколамск.
14 октября состоялась встреча генерала с Константином Константиновичем Рокоссовским.
В тот же день состоялось и боевое крещение дивизии — боевое охранение роты Маслова приняло бой с немцами — первые 17 фашистских танков остались навсегда на полях Подмосковья.
Панфилов — один из самых популярных командиров времен войны, один из самых популярных боевых генералов, причем не только в нашей стране, он — один из любимых героев, к примеру, небезызвестного Че Гевары.
Герой героев, если хотите.
В этом описании я постараюсь не надавливать на и без того хорошо известные факты его биографии, а постараюсь описать в первую очередь его человеческие качества, привычки, ну и образ жизни.
С чего бы начать обрисовывать эту ставшую легендарной фигуру?
В Средней Азии Иван Васильевич приобрел привычку пить зеленый чай. И нередко одевал фартук, чтобы приготовить блюдо. Вот с этого, пожалуй, и начну. С зеленого чая.
Панфилова отличало умение ( и главное — желание) не перебивая выслушивать своего собеседника. Во время боев, заслушивая отчеты командиров, он крайне редко перебивал их, даже если повествование уходило от темы обстановки на фронтах. Часто сам просил что-либо рассказать и, несмотря на звание и возраст, в нем отмечали чрезмерное любопытство и детское умение удивляться.
Любезный и мягкий обычно в общении с подчиненными, он становился суров, встречаясь вдруг с недостаточной дисциплинированностью, связанной с потенциальной безопасностью в бою, будь то не начищенная винтовка у солдата или ненадежно замаскированные окопы.
«Победа куется до боя» — любил повторять он.
Еще одна его любимая поговорка: «Жалеть солдата в бою и не жалеть до боя».
Иван Васильевич нередко повторял фразу, думаю, очень хорошо подходящую не только для управления армией, но и для современного менеджера-офисника: «Управление — это уяснение задачи».
Заканчивая беседы с полковыми или батальонными командирами, он, внимательно всматриваясь им в глаза, обычно спрашивал: «Вы меня поняли?».
Панфилов не торопился сам при общении с людьми, четко проговаривая каждую фразу и слово, и людей, которые имели армейскую привычку быстро и четко ответить на поставленный вопрос, останавливал и требовал повторить все не спеша, «по-человечески».
Генерал был интеллигентен в лучшем смысле этого слова.
Его обходительная манера поведения с младшим командным составом не единожды становилась поводом для раздражения высоких начальников. И тем больше она раздражала, когда становилось очевидным, что другие генералы не достигали такого результата криками и угрозами, как Панфилов обычной человеческой просьбой.
«Солдат привыкает к своему командиру», — говорил Панфилов.
В то время не было психологов, была только житейская мудрость. Психолог в наше время может рассказать, что крик постоянно кричащего начальника вскоре начинает восприниматься его подчиненными как обыденность, рутина. Зато у обычно спокойного и вежливого командира любое изменение тембра голоса не остается незамеченным.
Крайне педантичный в вопросах времени, он постоянно проверял боеготовность частей на учениях, как быстро они способны перегруппироваться, грамотно отступить, грамотно наступить.
Одним из его любимых жестов было потереть по выпуклости карманных часов.
Были у комдива такие черные именные часы швейцарской фирмы Henry Moser & Cie — подарок наркома за отличную стрельбу из личного оружия.
Часы Генри Мозер
Считающийся одним из стратегов современного оборонительного боя, он тем не менее понимал, что основной проблемой наших войск, в первые месяцы войны фактически только отступавших, является банальный страх перед немцем.
Самому генералу уже приходилось воевать с ними — в октябре 1915 года он солдатом ушел на «Первую Империалистическую».
В этот «страх» германское командование вложило много сил, куя имидж «непобедимой гитлеровской армии».
Иван Васильевич склонял командиров к опытному разрушению этого страха и этого имиджа.
Солдат до основного боя направляли в позиции фашистов «пострелять немца» и отойти в лес. Видя, что враг состоит из той же плоти, что и наш солдат, люди возвращались из таких вылазок с совершенно другим отношением к непобедимой ранее Германии.
Генерал Панфилов
16 ноября в Отечественной войне произошел надлом, большая перемена, изменился дух войны.
На эту дату немцы запланировали финальное наступление на Москву и прорыв по всем фронтам — и в первый же день наступление захлебнулось.
В этот день бояться стали немцы.
С этого дня германские дела на фронте уже никогда не шли хорошо.
Эта дата известна в нашей истории как «День массового героизма Советского воина».
И одним из главных кузнецов этого дня и этой внутренней перемены в войне стал генерал Панфилов.
Через день, 18 ноября, он погиб.
Но война уже получала совершенно другое развитие, Германия уже проиграла — её дух был сломлен, дальше дело было уже в технике и мастерстве советского воина.
Менее чем через две недели министр вооружения и боеприпасов Германии Фриц Тодт порекомендует Гитлеру войну против Союза прекратить, потому что «Германия войну уже проиграла».
И дело не только в вооружении, самое основное — в этот день пришел конец «немецким грезам» об их моральном и физическом превосходстве.
